Дорогие товарищи! Разрешите коснуться некоторых вопросов, связанных с коммунистическим воспитанием детей.
Стоит ли говорить, что все наше общество, и прежде всего те его звенья, которые занимаются воспитанием детей и молодежи, в том числе и наша детская литература, проделали в этой области огромную, поистине революционную работу. Успехи нашей детской литературы неоспоримы.
Успехи неоспоримы. Однако думается, что раздавшееся уже с этой трибуны беспокойство за состояние отдельных участков нашей детской литературы имеет определенные основания. Позвольте заострить некоторые вопросы.
Наша Родина — трудовая страна. Ее создали рабочие и крестьяне. Труд стал главным героем нашей эпохи. В глубоком уважении к труду мы и должны воспитывать наших детей — молодое поколение. К сожалению, нужно признать, что поэзия труда, сам человек труда, рассказ о подвиге человека труда, то есть иными словами наш серп, наш молот становятся предметом, который все реже и реже занимает интерес детской литературы.
Складывается положение удивительное, почти парадоксальное — порой в нашей рабоче-крестьянской стране не из книг своих, горячо всеми нами любимых, отечественных авторов, а чуть ли не из переводной, пусть и прогрессивной, «о все же зарубежной литературы приходится узнавать нашим детям, «откуда хлеб пришел» и «чем пахнут ремесла». Наша детская литература возвысила (честь и хвала ей за это) ученого и летчика, геолога и космонавта. Она и сейчас с упорством подвижника выискивает пап-кибернетиков и мам-магнитологов, но зато как часто наряду с этим — нужным, полезным, исторически верным, «сеятель наш и хранитель» в детской книжке остается Золушкой, ждущей Принца. Из четырех известных определений: «То академик, то герой, то мореплаватель, то плотник» (если положить их в основу характеристики нашего народа) — как раз последнему звену — плотнику меньше всего отдается ныне должное в детской литературе.
Тенденция опасная, ведущая к возможной потере демократических начал в нашей детской литературе. Вот почему при всех значительных бесспорных успехах детской литературы и сегодня с этой высокой трибуны, несмотря на всю радость и заслуженную праздничность нашего съезда, не могу не высказать явной тревоги, не могу не ударить в колокол.
О детском герое детской литературы. Цельный, возвышенный, благородный герой, герой, способный увлечь и повести за собой своих сверстников — юных читателей, был всегда ведущим героем детской литературы. Назову лишь отдельных — правофланговых: бессмертный Тимур Гайдара, а следом за ним ликстановский Малышок, Гуля Королева из повести Елены Ильиной «Четвертая высота», герои Ивана Василенко и повести «Звездочка», Капка Бутырев из повести Льва Кассиля «Дорогие мои мальчишки», Васёк Трубачев Валентины Осеевой, маленькие хлопотуньи Таня и Аленка из очаровательных сельских повестей Любови Воронцовой, Санька Каншаков из повести Алексея Мусатова «Стожары», носовский Коля Синицын...
Можем ли мы сегодня по старому русскому игровому обычаю против этой стенки ясных, обладающих поразительной силой воздействия на детей героев выставить такую же стенку из героев, созданных нашей детской литературой последних лет? Вряд ли. Опасаюсь — побьют они многих наших героев. И поделом побьют. Я говорю о тенденции, поэтому не упоминаю здесь отдельных и бесспорных наших достижений. К примеру, хотя бы — Кроша у Анатолия Рыбакова, радующих удач у Анатолия Алексина и Владимира Железникова.
В чем же дело? Ослабела земля талантами? Иссякли ее родники? Нет, не ослабела. Нет, не иссякли. В детскую литературу за эти годы пришло большое пополнение. Сама литература в массе своей стала более талантливой. Она стала жанрово богаче, психологичнее. В самой манере письма в ней стало все больше торжествовать мужское начало. Можно назвать целый ряд произведений, созданных на очень высокопрофессиональном уровне.
Все это верно. Все это так. И все же, как у нас обстоят дела с главным героем детской литературы? Помельчал, в целом ряде произведении, порыхлел, стал ниже ростом наш главный герой. Как-то незаметно главный герой детской литературы стал подменяться главным действующим лицом, а то и просто персонажем детской литературы.
С сожалением нужно признать, что наша боевая, наша наступательная, воспитанная на традициях Горького и Маяковского, Гайдара и Маршака, наша советская детская литература в области создания ее центрального героя не двинулась очень вперед. Она как бы присела на отдых. Нашу страну создали интернационалисты. Как зеницу ока, они завещали нам беречь мировое единство людей труда. Посмотрите, как много делается в этой области нашей партией, нашим правительством. Посмотрите, как мало мы преломляем эту тему в нашей детской литературе. Мир содрогается от классовых битв. Вьетнам, Куба, Ангола, Камбоджа, Лаос. Вся Африка. Вся Латинская Америка. Как робко, я бы сказал, как застенчиво, раскрывает наша детская литература перед юным читателем этот мир борьбы и великих надежд.
А что знают наши дети, особенно младших возрастов, об Эрнсте Тельмане, о Георгии Димитрове, о великих мучениках классовой непримиримости Сакко и Ванцетти, все ли смогут ответил, почему мы празднуем Первое мая и откуда праздник этот пошел. А где наша святость к памяти героев Парижской коммуны? 18 марта — дата святая для многих поколений пролетариев-революционеров. Даже наша любимая, центральная, политическая детская газета обходит молчанием эту дату.
Думается мне, что коммунистическое воспитание—это прежде всего классовое воспитание, это прежде всего интернациональное воспитание, это прежде всего трудовое воспитание. Вот те стратегические, хотя, конечно, и не единственные направления, в которых, казалось бы, прежде всего и должна развиваться советская детская литература.
Гайдар. Аркадий Петрович Гайдар. Знамя нашей детской литературы. Говоря о коммунистическом воспитании детей нельзя не поднять вопрос и о гайдаровских традициях в нашей детской литературе. Хотел бы ошибиться, но сдается мне, что, присягнув знамени Гайдара «а словах, мы где-то и в чем-то забываем, что за словами должно следовать и конкретное дело, Признаюсь, меня смущает возникающее порой в нашей литературной жизни стремление поместить побыстрее Гайдара пусть и на почетном месте, но все же в литературном музее. Хочется крикнуть: «Мы за живого Гайдара! Не несите его в музей. Пусть остается с нами!» Не все еще решено в этом мире. Не все еще силы сложили оружие. Не все мечи перекованы на орала.
Разрешите высказать три замечания, имеющих отношение к военно-патриотической теме.
Замечание первое. В адрес нашей критической мысли. Общеизвестно: практика обогащает теорию, теория двигает практику.
Как и куда порой мы двигаем нашу детскую литературу, я и хочу привести пример. Некоторое время тому назад на страницах одного столичного журнала появилась статья критика М. Петровского «Снова о детской литературе и гуманизме»[1]. Это очень большая статья, и сейчас к ее появлению можно было бы отнестись, как к событиям нашего прошлого. Журнал «Детская литература» уже высказал свое отношение к ней. Однако спор с М. Петровским настолько принципиален, что я считаю возможным и должным и на нашем съезде еще раз вернуться к его статье.
Первый ее раздел посвящен разбору и сличению двух книг о войне. Одна из них — повесть В. Катаева «Сын полка», вторая — рассказ В. Богомолова «Иван».
К чему же сводится окончательный суд критика? Рассказ В. Богомолова «Иван» (рассказ, как вы знаете, действительно хороший), с его трагическим для юного героя концом, — вот она настоящая и, как можно понять, единственная правда о войне. Повесть же В. Катаева с ее удачливостью Вани Солнцева, следовательно наоборот — неправда о войне. М. Петровский так и пишет, что в ней, то есть в повести «Сын полка», «трагическая тема» ребенок и война «получила умильно-восторженное, то есть ложное воплощение». Но это еще не все. Произведя, так сказать, разведку боем и послав в нокдаун одну из любимейших книг советских детей о минувшей войне, М. Петровский подходит к главному. Ознакомившись с рядом книг на военно-патриотическую тему, и прежде всего с документальными произведениями о юных героях, и основываясь на том, что большинство этих героев погибает в схватках с врагом, автор статьи делает вывод об антигуманистических тенденциях советской детской литературы, называет эти произведения «учебниками смерти», «пособиями для юных жертв», «руководствами для маленьких самоубийц».
Вот куда порой заводит нас критика. Вот что порой готовы предложить нам «великие» гуманисты из некоторых печатных изданий.
Замечание второе. В адрес нашей педагогической мысли. В одной из популярных наших военно-патриотических песен последнего времени «С чего начинается родина» мы встречаем слова: «с картинки в твоем «Букваре». Эту авторскую мысль можно понять в том смысле, что возраст читателя букваря — это уже «тот самый», когда следует с ним, с читателем, заниматься и военно-патриотическим воспитанием. Как же это делает наш «Букварь»? Да никак. В нем, не говоря уже о картинке, нет даже слов Советская Армия.
Берем второе настольное издание школьника — книги «Родная речь». Рассмотрим книги для первых трех лет обучения. В каждой из них имеется специальный раздел о Советской Армии. В книге для первого класса он занимает 6 страниц (всего в книге 160), в книге для второго класса 8 страниц (из 248), в книге для третьего класса — 7 страниц (всего в книге 384 страницы). Из художественных материалов я беру только прозу. В книге для первого класса напечатан один рассказ. Вот его название — «Мохнатые санитары». В книге для второго класса — два рассказа. Вот их названия — «Ваня Андрианов», «Таня — партизанка», В книге для третьего класса — один рассказ «Соловушка». Все рассказы об одном и том же: русская деревня, фашистская оккупация, мальчик или девочка в роли проводника. Не величие нашей победы. Не подвиг народа. Нет. Оккупация, дети спасающие отчизну, мохнатые санитары — вот вам и весь показ Советской Армии и Великой Отечественной войны на протяжении трехлетнего обучения наших детей в школе. Да простит мне Владимир Михайлович Хвостов, но уже только за одно это нашу Академию педагогических наук следовало бы разжаловать в рядовые.
Замечание третье. В адрес нашей издательской мысли. История нашей страны и наших народов насчитывает десятки столетий. Это великая история. История не только народа труженика и созидателя, но и история борца и бойца, история воина, который на протяжении многих веков вел героическую борьбу| против попыток иноземного вторжения и порабощения. Это история того, как вырабатывало и закалялся характер русского солдата. Чудское озеро и Куликово поле, Полтава и Гангут, Бородино и Тарутино, Севастополь и Шипка — вот лишь немногие из тех великих святынь, которым поклоняется русское сердце. Подвиги дедов, прадедов, пращуров — вот она, бесконечная цепь примеров для подражания. И не зря, когда наступила година тяжелейших для страны испытаний, набатным накалом прозвучали слова: «Пусть вдохновляет вас в эти войне мужественный образ наших великих предков — Александра Невского, Дмитрия Донского, Кузьмы Минина, Дмитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова...»
Когда наступила лихая година. А сейчас? Как нынче у нас дела? Да никак! Что у нас делается в этой области? Ничего. Почти ничего. За весь прошлый год наше центральное издательство выпустило всего полторы книги на эту тему. Полторы, потому что одна из них о военных делах всего лишь наполовину.
А как обстоят дела в других издательствах? В «Молодой гвардии», в «Советской России», в «Малыше», в «Московском рабочем», как в Татарии, в Дагестане, в Башкирии, в наших межкраевых и межобластных издательствах? Как сказано в одной из древних легенд: пусть подымется и бросит в меня камень тот (в данном случае тот директор издательства), у которого с изданием историко-патриотических книг для детей дела обстоят лучше, чем в издательстве «Детская литература», то есть издано за год больше, чем полторы книги.
И совсем уже у нас из рук вон плохо с изданием историко-патриотических книг для самых маленьких, читателей. Где они, эти крохотные детские книжки в несколько страниц о подвигах русских солдат, о русской морской доблести, о нашей всемирной солдатской славе, о Василисе Кожиной, Иване Сусанине, Денисе Давыдове, о матросе Кошке? «Тяжело в учении, легко в бою», «Погибай, а товарища выручай», «Смелый всегда впереди, трусишку и позади убивают» — это не только суворовская наука побеждать, но и прекрасная школа советского воспитания. Что у нас делается в этой области? Ничего? Абсолютно ничего.
Товарищи! Не скрою — приятно, что на нашем съезде такое большое внимание уделяется детской литературе.
Признаюсь, как представитель цеха детской литературы, у нас есть все основания быть довольными ходом этого съезда. Детской литературе чуть-чуть досталось. Думаю, это не пойдет ей во вред. Всем нам хочется видеть нашу дорогую, нашу любимую детскую литературу во всем безупречной.
Разрешите в заключение несколько строк поэзии.
Прекрасный русский поэт Николай Рыленков, говоря о своем поколении, написал поразительно точные слова:
— Нам было все отпущено
сверх меры —
любовь, и гнев, и мужество
в бою.
Пусть же это сжатое определение высоких гражданских качеств послужит для нас эталоном того возвышенного, что мы должны передать и воспитать у нового поколения.
Другой наш поэт — делегат и докладчик на этом съезде — Василий Федоров написал следующие слова:
Хвалюсь:
Добра моя строка!
Но мысль одна
Бросает в холод:
Не разучилась бы рука
Держать при этом
Серп и молот!
Пусть же эти слова послужат для нас эталоном личного высокого гражданского беспокойства. И, наконец, стихи еще одного русского поэта:
Пока надеждою горим.
Пока сердца для чести живы.
Мой друг, отчизне посвятим
Души прекрасные порывы.
(Аплодисменты.)
Детские писатели заверяют съезд, что они будут беззаветно служить Родине, Коммунистической партии, ее великим ленинским идеалам.
[1] М. Петровский. Снова о детской литературе и гуманизме // Дошкольное воспитание. — 1966. — № 8. — С. 119-128