А. Кононов. Герои – детям

Типология текста: Статьи

В 1933 году Горький писал: «Наряду с писателями, мастерами слова, детская литература должна уметь использовать богатый жизненный опыт «бывалых людей» охотников, моряков, инженеров, летчиков, агрономов, работников МТС и т. д.»

Издание серии книг, за которой в Детиздате укрепилось название «героической», и является по существу реализацией прекрасной идеи Горького.

Наша действительность такова, что жизненный опыт «бывалых людей» зачастую находит выражение свое в героическом.

Папанин, Байдуков, Ляпидевский — не являются ли они лучшими из советских бывалых людей, теми, чей жизненный опыт завершен подвигам?  Вот почему новое свое начинание Детиздат начал с выпуска книг Героев Советского Союза. Уже отпечатаны для дошкольников «Челюскинцы» Ляпидевского и «Через полюс в Америку» Байдукова. Ведется работа по созданию книги Папанина «На льдине». Пишет книгу о радио Герой Советского Союза Кренкель.

В 1939 году будут изданы: «Воздушный флот» Мазурука, книга героя-пограничника и рассказы о себе пожарника-орденоносца. Этим серия книг для дошкольников, которую мы условно назвали «Герои — детям», конечно, не ограничится. Моряки, знатные, бывалые люди колхозной деревни, инженеры, мастера социалистического труда должны занять в ней свое место. Перечень профессий, представители которых могут в увлекательной форме рассказать детям о

своем жизненном опыте, намечен Горьким лишь примерно. Простор в этом направлении велик. Из этого не следует, однако, что нужно браться сразу за множество тем. Опаснее всего для этой замечательной по своей идее серии книг было бы штампование приемов работы над созданием рукописи. И если сотрудничество редактора и автора книги по существу всегда должно быть творческим, то в особо яркой форме это применимо к книгам наших знатных бывалых людей, героев и орденоносцев.

Не являясь литераторами по профессии, они должны найти путь к тому, как богатейший свой материал в интересной, образной форме передать детям.

Задача эта необычайно трудоемка. Герой Советского Союза Георгий Байдуков написал до пяти вариантов своей книги для дошкольников «Через полюс в Америку», причем эта работа была проделана им после того, как он уже неоднократно выступал в печати, делясь с читателями «Правды» и других изданий своими воспоминаниями об историческом перелете.

Прежде чем приступить к своей рукописи, Байдуков занялся изучением лучших образцов дошкольной литературы и особо пристальное внимание уделил рассказам Л. Толстого. А когда после этого написал первый вариант своего «Полета через полюс», то первый же сам забраковал его: книга оказалась не вполне доступной для маленького читателя. Дальнейшей упорной работой над рукописью, тщательной шлифовкой вновь и вновь перерабатываемого текста он пришел к последнему варианту, который ш стал достоянием сотен тысяч читателей. Вот пример требовательности автора к себе, — пример, который может послужить образцом для литератора-профессионала!

К чести дошкольного отдела Детиздата нужно сказать, что Георгий Байдуков не был оставлен один на один с трудностями отыскиваемой им литературной формы: его книгу с полным правом можно назвать результатом творческого сотрудничества автора, редактора и художника.

В связи с этим следует отметить, чем явилась героическая серия для самого Детиздата. В недавнем прошлом Детиздат следовал вполне благополучной на вид традиции: писатели писали, а издательство издавало. Правда, издательство издавало не все, что писали писатели, а писатели писали не всегда то, что нужно, и не всегда так, как следовало бы. Но внешне все обстояло как будто благопристойно, и самое разделение труда между автором и издательским аппаратом многим казалось делом вполне резонным. Организующей роли Детиздата, редакторской инициативы, мобилизации писательских кадров вокруг определенной тематики не было. Конечно, издавались классики. Конечно, писали Маршак и Чуковский. Стучались в двери издательства и добивались признания новые детские писатели. Просачивалась и современность в детиздатовские книги, — просачивалась вопреки плотине косности, безынициативности, застарелых привычек, которыми в недалеком прошлом отличался аппарат этого издательства.

Вот почему серия книг, которую пишут герои и орденоносцы для маленьких ребят, является как бы пробным камнем, испытанием, показывающим, насколько Детиздат научился работать по-новому.

Прежде всего, процесс создания этой серии чужд шаблона.

Георгий Байдуков решил передать дошкольникам свой жизненный опыт, обратившись к писательскому опыту Л. Толстого и других мастеров слова, став в какой-то мере их учеником. С этой учебы он и начал. Ляпидевский и Папанин начали свою авторскую работу иначе: они поехали к ребятам в детский сад — рассказать им о себе, поговорить с ними, послушать их вопросы. В беседе с Ляпидевским (2 января 1938 г.) ребята потребовали: «Расскажите, как вы были маленьким!» И Ляпидевский начал свою книгу славами: «Когда я был маленький...»

Он заметил повышенный интерес слушателей к судьбе маленького чукчи Ильяннингена, о котором рассказал, — и, работая над рукописью, особо выделил эпизод, рисующий спокойное мужество пятилетнего охотника Ильяннингена.

Когда Ляпидевский рассказывал о малолетних челюскинцах — Алле и Карине, — ему задали вопрос: «А как их там купали?» Ляпидевский и на этом вопросе остановился в своей книге.

Дошкольники, далее, интересовались:

— Из чего строят палатки? 

— Почему у самолета сломался мотор?

— Никто кроме Шмидта не болел?

— Кто-нибудь руки отморозил?

— В лагере челюскинцев были собаки?

И, наконец, один вдумчивый слушатель опросил:

— Растет ли там овес?

Овсом, оказывается, интересовались неспроста: нужно было уточнить, водятся ли в Арктике лошади.

Ляпидевский рассказал ребятам об оленях, о мхах под снегом, о чукчах, об их быте, жилищах, охоте.

Так был установлен основанный на живейшем взаимном интересе контакт между Героем Советского Союза и советскими шестилетними и семилетними гражданами.

Вслед за этим подобный же контакт возник между нашими дошкольниками и художникам Дейнека, иллюстрировавшим книгу Байдукова.

Ребята детсада с особым увлечением зарисовывают в красках и в карандаше отдельные эпизоды челюскинской эпопеи и полета через полюс. Рисунки их попали к художнику Дейнека, — и любопытно проследить, как мотивы детского творчества были использованы талантливым художником. Среди этих рисунков есть, например, один, посвященный теме: «Тучи закрыли от них Северный полюс». Речь идет о том, как Чкалов, Байдуков и Беляков летели над полюсом, где тогда дрейфовала папанинская льдина. На рисунке шестилетнего художника изображены — вверху красный самолет, внизу палатка и четверо папанинцев, а между самолетом и папанинцами нарисована зловеще-черная туча. Стоит взглянуть на двадцать третью страницу книги Байдукова, чтобы убедиться в близком тематическом родстве этого рисунка и иллюстрации Дейнека. Бережно сохранив мотивы ребячьей фантазии, Дейнека поднял примитив детской зарисовки на высоту художественного реализма: красные крылья самолета простерлись над темной грядой облаков, а далеко внизу, на безбрежном ледовом пространстве четверо папанинцев слушают рокот мотора... Сохранены даже детали этой темы, полностью совпадающие у Дейнека и у малолетнего автора рисунка.

Этот плодотворный по своим результатам контакт между коллективом дошкольников, с одной стороны, и творческим коллективом, создавшим книгу (автор, художник, редактор), — с другой — был сохранен на протяжении всего процесса работы. Последний вариант текста зачитывался в детской аудитории — для того, чтобы проверить силу его впечатляемости и степень доступности.

16 июля этого года в детский сад железнодорожников на станции Сходня приехал Иван Дмитриевич Папанин. Его встреча с дошкольниками была очень своеобразной. Руководительницы детсада заранее оповестили ребят о предстоящем приезде Папанина. Ребята уже много раз играли в лагерь папанинцев, распределяя между собой роли Папанина, Ширшова, Кренкеля, Федорова. Все этапы героической борьбы папанинцев со стихией были ими в совершенстве изучены. И несмотря на это, а может быть, именно поэтому — они как-то не сразу взяли в толк, что к ним приедет «живой» Папанин. Обсуждали вопрос, какие букеты они ему поднесут, что скажут, о чем опросят, — ребята как будто продолжали знакомую игру, только на новом этапе: возвращение Папанина.

И когда они увидели Ивана Дмитриевича Папанина, они были ошеломлены. Человек со сказочным именем оказался среди них. Это звучало примерно так же, как если бы ребятам сказали, что приехал Робин Гущ или Гулливер. Почти два часа (все требования педагогики были на этот раз забыты) рассказывал Иван Дмитриевич о жизни на льдине, — возбужденные, с горящими глазами, дети сидели не шелохнувшись. Кончил рассказ Папанин, попросил задавать вопросы, — ребята молчали. Попытались расшевелить аудиторию воспитательницы — ответом было то же молчание. Ребята сидели заколдованные. Колдовским, необычайным, легендарным было для них самое слово «Папанин». И только когда быстрый «ЗИС» умчал необычного гостя, — плотина прорвалась.

Полились воспоминания: кого Иван Дмитриевич похлопал по спине, что он опросил, как ему подарили цветы, как папанинцы переходили на «Таймыр» и «Мурман», как спорили команды ледоколов о том, кому везти на Большую землю героев. Воспитательница на следующий день начала спрашивать: «О чем рассказал нам вчера Папанин?» Оказалось, что ни одно слово папанинского рассказа не пропало; ребята все запомнили, обо всем пересказывали по два, по три раза.

Папанин признался, что с такой аудиторией ему пришлось столкнуться впервые. И он, как и ребята, как будто растерялся немного от этой встречи... Не всегда попадалось на язык нужное, понятное детям слово. Рассказывая о споре «Таймыра» и «Мурмана», Папанин сообщил: «Тогда пришлось притти к соломонову решению». Термин, этот оказался не рассчитанным на возраст слушателей. Описывая жизнь на льду своей четверки, Иван Дмитриевич рассказал о драматическом эпизоде, когда жизнь папанинцев была в опасности:

— Льдина раскололась.

Этими словами факт упомянут, но образное его содержание не раскрыто. И еще кое-какие свои промахи должен был признать Иван Дмитриевич в этой новой для него аудитории. Он, как и ребята, был и воодушевлен встречей и испытывал какую-то неудовлетворенность: встреча была не завершена, необходимо было встретиться с ребятами еще раз.

Беседы-рассказы Ляпидевского л Папанина были застенографированы. Стенограммы и явились эмбрионом будущих книг.

Вот как серьезно подошли Герои Советского Союза к созданию книг для детей. Задача, взятая ими на себя, оказалась чрезвычайно трудоемкой. Детиздату же, естественно, казалось, что самым трудным при этом будет — уговорить занятых до отказа Папанина или Байдукова сесть за рукопись. Однако уговаривать не пришлось. Узнав о задачах новой серии книжек, они откликнулись, — мало сказать с готовностью — они откликнулись с воодушевлением; и с таким же воодушевлением принялись за новую для себя работу.

Особое место среди книг Героев Советского Союза займет книжка Кренкеля о радио. Она будет содержать познавательный материал в интересной для детей форме. Примеры о применении радио и устройстве радиосвязи будут построены в этой книжке в форме коротких сюжетных рассказов. В виде небольших художественных очерков будет построена книга Мазурука «Воздушный флот». Все книги этой замечательной серии будут богато иллюстрированы. Следует при этом, как неудачу, отметить иллюстрирование «Челюскинцев» Ляпидевского фотографиями. Правда, эти фотографии сами по себе чрезвычайно интересны, являясь документом, рассказывающим о Жизни, о трудной борьбе, о мужестве челюскинцев. Но яркое содержание книг героической серии требует более выразительного, более красочного иллюстративного материала.

В этом отношении удачным началом являются рисунки Дейнека к книге Байдукова.

О современности, отраженной в подвиге, о своем героическом жизненном опыте рассказывают лучшие люди страны. По самому своему содержанию такие книги имеют огромное воспитательное значение. Но дело не только в содержании книги. Воспитательное воздействие на ребенка оказывает самая личность героя, его облик, знакомый всему народу и любимый им.

Капиталистический мир тоже имел своих героев. Имена Амундсена, Андрэ, Нестерова, Седова не будут забыты. Но неизменно образ героя, решавшегося жертвовать собой ради блага человечества или своей родины, был отмечен в старом мире трагическими чертами. Герой оставался одиночкой. Он был обречен. В далеких льдах Арктики Амундсен и Андрэ могли полагаться только на свои собственные силы. Одиноким был и Седов, снаряжавший свою экспедицию на позорно жалкие гроши. Нестеров, первый в мире проделавший на самолете мертвую петлю, открывший перед самолетовождением новые горизонты, был награжден царским командованием арестом за самоуправство.

Советская эпоха, по самому своему существу, по своему историческому смыслу, — эпоха героическая. Личность героя у нас тесно связана с народам, народ же является вершителем судеб героической эпохи. Герой чувствует за собой мощную поддержку коллектива.

Прекрасно сказал об этом, в своей речи на заседании Верховного Совета СССР Герой Советского Союза тов. Е. К. Федоров:

«Хорошо сознавать себя членом огромного, могучего и богатого коллектива, который внимательно следит за каждым твоим делом. Это сознание крепкой связи с родиной, уверенность в поддержке, которую она всегда окажет, дают нам замечательные образцы стахановской работы, помогают нашим смелым летчикам завоевывать мировые рекорды, поднимают на подвиг наших бойцов».

Эта кровная связь с народом, эта уверенность в поддержке коллектива и определяют те черты, которыми отмечен облик героя — гражданина Советского Союза. Наряду с мужеством, с непоколебимой верностью своему долгу он отличается оптимизмом. Истоки этого оптимизма лежат в его вере в будущее и в любви к настоящему. Он не ведет тяжбы со своей эпохой, как это приходилось делать героям одиночкам прошлого. В нем нет внутреннего разлада, у него нет причин к разладу с окружающим его коллективом. Любовь к шутке, дружелюбие, веселый смех, наклонность к лишенному какой бы то ни было мизантропии юмору являются отличительными особенностями наших знатных людей. Недавно передавался по радио очерк Героя Советского Союза Спирина «Исторический рейс»[1]. В очерке яркими штрихами обрисован характер Папанина. Спирин описывает, как Иван Дмитриевич перед тем, как лететь на Северный полюс погружал на самолет «имущество» экспедиции. В этом описании так любовно и умело показан добродушный юмор и неискоренимый обезоруживающий всех оптимизм Папанина, что нет сомнения: в течение десяти минут, которые длилась радиопередача, миллионы советских людей смеялись веселым, доброжелательным смехом.

Тот же оптимизм мы находим и в книжках Байдукова и Ляпидевского. После описания ряда опасностей, из которых каждая могла стать роковой для жизни летчиков, Байдуков прибавляет о себе: «В темноте громко запел песню о моей родине». Вот он — несокрушимый оптимизм мужественного советского гражданина!

А через три строки Байдуков юмористически отмечает: «...Саша Беляков очень обиделся на американцев — они ведут разговор по радию на своем языке, а Беляков их не понимает».

Эти черты юмора и оптимизма ценны для нас, как симптом, как показатель мироощущения советских людей и прочности того материала, из которого они выкованы. Эти черты в сочетании с верой в свой народ, в коллектив, в самого себя, в сочетании с мужеством, высокой идейностью, преданностью своей родине и характеризуют рыцарский облик наших героев — лучших людей Советской страны. Облик этот понятен и близок нашим ребятам: встречаясь с ним в книжке, ребята радуются ему, любят его, стремятся ему подражать.



[1] «Правда» от 20 августа 1938 г

Скачать документ в формате PDF